Мальмё и Варшава хранят пламя казахской и беларуской революции

Мальмё и Варшава хранят пламя казахской и беларуской революции

Неполное коммюнике инсуррекционистов, опубликованное на канале @BO_AK_reborn (СМИ об атаке).

В ночь на 1 февраля в городе Мальмё, Швеция, мы сожгли прицеп, принадлежащий корпорации Shell. Прицеп был припаркован на автозаправочной станции этой компании. Данный акт саботажа — искра пламени, которое восстание в Казахстане зажгло в наших сердцах.

В начале января в Казахстане началось народное восстание против олигархического режима Токаева. Мы с замиранием сердца следили за успехами повстанцев и надеялись на их победу. Но на помощь казахстанским силовым структурам пришли российские войска. Реакционная империя начала вторжение. Восстание было подавлено. Сейчас в Казахстане идут жестокие репрессии.

Российские штыки защищали трон путинского вассала Токаева. Но не только его. Достаточно посмотреть на нефтедобычу, одну из основных отраслей экономики Казахстана. Западные корпорации имеют огромную долю в нефтяном секторе страны. В случае победы повстанцев собственность этих корпораций могла быть экспроприирована народом. Российская интервенция и подавление восстания обеспечили кровавую «стабильность» не только для олигархического режима, но и для западных капиталистов, паразитирующих на природных ресурсах Казахстана.

Одна из западных корпораций, активно действующих в Казахстане — британско-нидерландская Shell. Так, на Карачаганакском месторождении, одном из трёх крупнейших в стране, её доля составляет около 30%. И это не единственные активы корпорации в Казахстане. То, что российский режим послал войска защищать богатства владельцев Shell, совершенно неудивительно. Shell инвестировала в строительстве газопровода Северный поток-2 и последовательно лоббирует интересы российского режима в европейской политике.

Помощью Путину злодеяния Shell не ограничиваются. Деятельность этой компании способствует изменению климата и уничтожению природы по всему миру. Но зло не всесильно. Ему необходимо сопротивляться.

Той теорией и практикой, которая объединяет в единую великую борьбу сопротивление диктатурам, капитализму, империалистическим войнам, разрушению природы, является анархизм. Достижение подлинной свободы от всех форм угнетения произойдёт под чёрным знаменем анархии.

Белорусские анархисты в Варшаве провели презентацию (PDF), посвящённую уголовному делу организации Революционное Действие. В рамках мероприятия, собравшем больше 30 человек, было рассказано о деятельности организации, политзаключённых по этому делу и вменяемых им акциях. Также был продемонстрирован фильм журналистского проекта Popular Front. После презентации все желающие написали письма поддержки.
Телеграм-канал @revbelorg

Через бывших сокамерников Дмитрий Дубовский смог передать АЧК-Беларусь ответы на вопросы, которые ему отправили уже несколько месяцев назад (см. также обзор за 2021 г). Изначально данное интервью планировалось для публикации до суда по партизанам, но сами ответы мы получили только недавно.

Дмитрий: В 2010 г. произошли задержания анархистов. Я на тот момент жил и работал в Минске и в день задержаний (3 сентября) решил предпринять меры для собственной безопасности. Покинул своё место жительства, собрал рюкзак с необходимыми вещами и в спешном порядке направился в сторону России. Даже не знаю, что именно помогло принять это решение, это, пожалуй, было само собой разумеющейся реакцией на происходящее. Ну, а дальше моё возвращение в родные края затянулось на долгие годы…

Дмитрий: Сложно было делать первые шаги, так сказать, но чем дольше ты этим живёшь, тем проще становится решать какие-то вопросы. Поначалу очень много помогали товарищи и добрые люди, именно они и были, пожалуй, теми, кто помог мне отправиться в вольный путь. Впрочем, на всём протяжении времени моих нелегальных практик, поддержка со стороны добрых людей являлась основополагающим фактором во всём этом моём предприятии, связанным с уходом в подполье и выстраивании собственной автономии настолько, насколько это было возможным в тех реалиях и условиях, с которыми я сталкивался как в России, так и в Украине (где я провёл несколько последних лет).

Дмитрий: Самое главное сохранять душевное спокойствие, верить в себя, не бояться сложностей, а бороться и преодолевать их. Выход всегда есть!

Дмитрий: Кажется, ещё не время и не то место для рассказа о таких моментах. Впрочем, об одном таком запоминающемся моменте вы и так уже знаете. Имею ввиду моё участие в беларуской революции.

Дмитрий: Причина здесь одна: легализация идёт вразрез моих убеждений и принципов. Я не призываю делать также, каждый волен поступать как ему будет лучше…

Дмитрий: Да, случалось разное. В каких-то случаях удавалось в ходе разговора с полицией выйти из неловкой ситуации, а где-то обстановку разряжали деньги. Во всех остальных ситуациях, выручала бдительность и определённая культура безопасности, которую я сам для себя выработал и старался следовать ей…

Дмитрий: Могу сказать, что человек, занимающийся саботажем, действующий вне закона, особо не заморачивается на тот счёт, что он находится в каком-то там розыске. Всё зависит от того, насколько решительный человек (смелый). Моё участие в беларуском восстании находилось в зоне моей моральной ответственности, как анархиста. Я просто не мог оставаться в стороне от происходящего на тот момент в стране. И если бы я оставался бездейственным (безучастным), то я бы себя измучал мыслями о том, почему я не присоединился к восстанию…

Дмитрий: Сложно судить об успешности каких-то действий и акций находясь в тюрьме. В любом случае, ничто не происходит бесследно. Также не стоит забывать о том, что всякое действие имеет свойство срабатывать позже, в перспективе. Одним словом, всё не зря! Конечно же, совершая какие-то акции, в идеале, лица, исполняющие их, должны избегать задержаний, но как говорится, никто не застрахован от ошибок, а враги также не дремлют.

Дмитрий: Естественно, я преследовал определённые цели и они совершенно противоположные тем обвинениям, которые выдвинуло КГБ. Я сейчас не могу рассуждать о значении этих действий и говорить о каком-то манифесте, так как, к сожалению, оказался в заложниках системы. Могу лишь обозначить те чувства и желания, которыми я руководствовался, принимая решение совершать те или иные действия. А именно:

• бороться всеми доступными способами и средствами с авторитарной системой;
• защищать себя и остальных граждан от агрессии государства;
• выразить солидарность и поддержать восставшую часть общества.

Я встал и выступил на стороне пострадавшего от власти — народа, граждан, у которых имелись аргументированные сомнения в законности действующей власти. Я избрал ту форму действий, которая резонировала с чувствами и желаниями многих людей в Беларуси и за её пределами. Я участвовал и внёс свой вклад в борьбу, которую начала часть общества этой страны против оккупационного режима. Я участвовал в этой борьбе с целью поддержать восставший беларуский народ и его стремления избавиться от диктатуры.

Дмитрий: Очень рад, что эти действия принесли положительные эмоции этим людям. Впрочем, тут следует задаться вопросом: кто ещё кого вдохновил. Если бы не протесты и противостояние баларусов режиму, я бы, наверное, ещё долго ходил вокруг да около Беларуси.

Дмитрий: Нас ещё нарекли террористами. Называть нас (задержанных) группой Олиневича в корне неверно. Так как каждый из задержанных анархистов, представляет собой самого себя и свою личность, каждый из четверых имеет свои собственные принципы, обладает навыками и психологическими установками, свойственными исключительно только ему. Соответственно, если такие люди (индивидуальности) объединяются и формируют отряд, они будут действовать согласно анархистским принципам, так как каждый из них самостоятелен и не приспособлен априори быть в подчинении какого-то центра, командиров. В общем, чтобы партизанский отряд действовал по анархистским принципам, он должен целиком и полностью быть сформирован из анархистов.

Дмитрий: Достаточно заезженная пропаганда про финансирование и, к сожалению, эффективная. Но это проблема лукашистов, которые не способны и не умеют мыслить самостоятельно. Естественно, никаких денег за борьбу против режима я не получал. Двигателем революционера является идея.

Дмитрий: В той ситуации, когда тебя задерживают в стране, в которой ты не был десять лет, когда в родном тебе городе совершены атаки на государственные учреждения, и при всём при этом тебя задерживают в составе известных анархистов, известных своей бунтарской биографией. Этого, пожалуй, достаточно для определённых обвинений… Ко всему прочему, были ещё ряд факторов, говорящих о моём присутствии в тех городах, где горел огонь восстания. При таких раскладах, кажется, лучше всего заявить гордо о том, что ты действительно к этому причастен, нежели прослыть невинной жертвой режима. Это был добрый и праведный огонь, направленный в сторону агрессивного и нехорошего государства, посему тут не может быть раскаяний за совершённые действия. Всё наоборот, гордость и радость за то, что тебе удалось хоть как-то ответить этому ненавистному режиму. Многие революционеры и анархисты, в частности, берут на себя ответственность за те или иные акции, заявляют о своей позиции даже находясь на скамье подсудимых. Так было много лет назад, так случается и в наши времена. Посмотрим, что из этого выйдет.

Дмитрий: Можно сказать, что это было неудачное стечение обстоятельств. Однако главную роль сыграли бдительные граждане приграничной деревни, сообщившие в РОВД о нашем присутствии в этой местности. Менты в свою очередь проинформировали пограничников, которые выехали на наши поиски. Нашли не сразу, а через пять часов после сигнала им о нашем присутствии вблизи ж/д станции…

Дмитрий: После задержания меня на одну ночь поместили в мозырский ИВС или СИЗО и только потом уже приехали чекисты. На момент их приезда я решил заявить об акциях… Этому решению во многом поспособствовали сотрудники милиции и ОМОНа, которые по дороге с пограничной заставы в мозырское РОВД, провели, как они это называют, «обработку» со мной. Меня душили специальной сумкой на заднем сиденье автомобиля, в который меня в грубой форме просто-напросто занесли и запихали. Я трижды или даже четырежды отключался, дышать давали только тогда, когда, по их версии, я говорил то, что они хотели узнать от меня. Мои реальные ФИО и причастность к поджогу кабинета в здании ГАИ г. Мозыря. За неправильные ответы они затягивали сумку сильнее и перекрывали тем самым доступ к кислороду… Я отключался снова и снова, терял ориентацию в пространстве, полагал что они задушат меня и выбросят в Припять. Уже в самом СУ КГБ, оперативники (по ходу из Гомеля, приезжавшие на следственные действия) вполне серьёзно заявляли и утверждали, что если бы я не начал говорить то, «обработали» бы всех нас как следует. Методы у них для этого, как показала поездка в Мозырь с ОМОНовцами, имеются, и они не чураются и не боятся их использовать при дознании…

Дмитрий: Пожалуй никак не изменились. Меня перекинули из камеры с унитазом в камеру, где он отсутствует (с ведром для справления собственных нужд). В остальном содержание такое же, как и в первые месяцы: сидишь в изоляции, без свиданий и т.п.

Дмитрий: Всё верно, основной поток писем идёт лишь от родных. Переписка с ними у меня в принципе регулярная. От других людей самую первую открытку, с небольшим посланием на ней, получил 23 февраля 2021 г. После, ещё от трёх человек по одному или два письма (открыток) получал. С одной девушкой удалось даже обменяться несколькими письмами. Во всех остальных случаях переписка прошла в формате «письмо — ответ».

Дмитрий: Поначалу и преимущественно моими соседями по камере были разного рода «коррупционеры». Ближе к зиме и после начали закидывать людей, проходящих по ряду громких дел, связанных также с «терроризмом», заговором и т.п. Были и т.н. изменники государства, участники «Рабочего руха», одинокие повстанцы из ОГСБ… «Герои» видеосюжетов и документальных фильмов, показанных по государственным каналам: «Манкурты», «Тротил протеста» и «Убить президента»…

Дмитрий: У меня возникли головные боли, которых до посадки я не ощущал. СИЗОшный врач диагностировал это как «мигрень с аурой» и рекомендовал сменить обстановку, чтобы избавиться от этих болей. Также стоит отметить, что зрение ухудшилось, как-никак сидеть приходится под постоянно горящим светом… Очень не хватает прогулок по лесу и в горах.

Дмитрий: Я не люблю делать прогнозы и скажу, что на тот момент, октябрь 2020, лично сам не чувствовал, что граждане победили режим. Всё наоборот: требовались новые тактики, дополнительные методы борьбы, потому что государство (власть) усиливала своё наступление на людей. И всё же могу сказать и отметить следующее:

• Ни одна из репрессивных мер применяемых властями не даст им нужного эффекта. Властям рано или поздно предстоит признать своё бессилие в борьбе с движением народного сопротивления. Все шаги и реакция власти лишь подталкивает общество к радикализации вместо подчинения и страха.
• Сила и страх хороши там, где растят рабов, но они абсолютно бездейственны там, где народ готов и желает вести решительную борьбу с угнетателями и стремится к свободе!
• Если запрещать людям действовать открыто, то они будут вынуждены уйти в «подполье».
• Протестное движение будет действовать подпольно до тех пор, пока давление властей не уменьшится и не отпадёт необходимость сопротивляться.

Дмитрий: Анархизм для меня это прежде всего свобода и жизнь без принуждения. Постоянная борьба с угнетением и несправедливостью. Не знаю даже как ответить на вторую часть вопроса. Почему?… Наверное, это стало привычным. Вести, так сказать, вольный образ жизни, влияние государства на меня за эти 10+ лет практически было минимальным, мне не хотелось «сближаться» с гос. институтами, в этом и заключался мой анархизм, его понимание и реализация. Этакий революционный интерес: смогу ли я максимально отгородиться от государства и его опекунства. До моей поимки это весьма хорошо получалось, быть во многом независимым и строить собственную автономию, читай вести анархистский образ жизни и продолжать бороться с неудобными и несправедливыми системами.

Дмитрий: Я не задавался таким вопросом, какое место занимает анархизм в беларуском обществе. Но предполагаю что незначительное. Беларуское общество очень долго раскачивалось и созревало для того, чтобы желать и добиваться демократии, при этом беларусы пока не добились этой цели. Соответственно, для понимания и принятия анархизма потребуется ещё какое-то время. Касательно перспектив, они всегда есть, всё зависит от самих анархистов, насколько они готовы усердствовать в работе с протестным движением и отдельными людьми. Я далёк от организационной и долгоиграющей работы, поэтому не могу рассуждать на этот счёт. Могу лишь высказать свою позицию о том, что анархисты/ки по возможности должны присутствовать и участвовать в революциях, протестах и т.п. и вносить свой вклад. Если нас нигде не будет, то и принимать, признавать нас также никто не будет…

Дмитрий: Я отношусь к этому спокойно и не берусь переубеждать людей в их выборе. Пусть пробуют действовать в рамках закона, анализируют насколько это эффективно, приносит ли ожидаемый результат. Человек сам приходит к решению о том, стоит ли переступать закон, обречь себя на уголовное преследование или продолжать действовать в рамках закона. Поэтому у меня, пожалуй, нет каких-то рекомендаций на этот счёт, либо я не вижу в этом смысла, советовать что-либо. Каждый приходит к этому сам. Как говорится «Свобода — право смелых!»

Дмитрий: Данное дело выделено в отдельное делопроизводство. Никто из ментов или КГБ со мной не общался по этому поводу.

Дмитрий: И вам спасибо за то, что освещаете наше дело, интересуетесь нашей судьбой. Читателям могу сказать следующее: оставайтесь верными своим принципам и ценностям взаимопомощи и человеческой солидарности. Боритесь за лучшую жизнь, приближайтесь к цели.

Беларусь обязательно будет вольной!
Тирания будет повержена!
Анархисты всегда были и остаются с народом в их борьбе против деспотической власти.
Мы ещё вернёмся!
До встречи на улицах…

С солидарностью, Дмитрий Д.
18.11.21.